Определение пределов возможного при переводе

Авторы: Новоселова Юлианна Александровна

заместитель директора по учебной работе ФГБОУ ВО «БГПУ им. М. Акмуллы»

и Галимова Халида Халитовна

кандидат педагогических наук, доцент, директор Института филологического образования и межкультурных коммуникаций ФГБОУ ВО «БГПУ им. М. Акмуллы»

Аннотация: Перевод - это творческий процесс, когда автор взаимодействует с читателем и наоборот. Автор создает текст в рамках нормативно-ценностной системы и культуры своей страны. В связи с этим граница между переводным и оригинальным текстами проходит между сознанием переводчика и читателя, первый из которых создаёт «новый» текст, а второй – интерпретирует его содержание через свое восприятие языковой картины мира.

Ключевые слова: Перевод, девербализация, нормативно-ценностная система, культурный контекст, граница, переводной и оригинальный текст, восприятие, языковая картина мира.

Перевод, согласно интерпретативной теории, представляет собой творческий процесс. Он не сводится к поиску соответствий между двумя  языками; он выражает понятный и девербализованный смысл оригинала. [3,с. 44] Задача переводчика –  понять  и  передать текст как дискурс с учетом всех его  интертекстуальных и внеязыковых связей, его конкретного культурного контекста. [4,с.22]

Как известно, автор создает текст в рамках нормативно-ценностной системы и культуры своей страны. [5,с.46] Именно поэтому следует предположить, что грань, отделяющая переводной и оригинальный тексты проходит между сознанием переводчика и читателя, первый из которых призван создать «новый» текст, а второй – интерпретировать его содержание сквозь призму своего восприятия, сформированного в рамках иной культуры. Если процесс раскрытия смысла оригинала переводчиком предполагает его глубинное понимание, то процесс вторичной девербализации содержания, его адекватное восприятие иноязычным и инокультурным читателем текста - задача самого читателя.

Автор текста в оригинале бессознательно предполагает у своего читателя наличие определенной базы  знаний [2,с.189]. Любой текст, прежде всего художественный, является пресуппозицией, так как автор не без оснований надеется,  то ему не нужно  вербализировать всё, что он хотел бы сказать. Сотрудничество со стороны читателя, в сознании которого текст актуализируется,  изначально является частью порождающей стратегии автора. «Читатель  как  активное начало интерпретации – это часть самого процесса порождения  текста» [6,с.14].

Адекватный перевод  (воссоздание  единства  содержания и формы подлинника средствами другого языка), при всей его безупречности и идеальной сочетаемости грамматических форм, нередко обнаруживает несостоятельность при восприятии текста читателем, принадлежащим к иной культурной общности и для которого этот перевод создается. Полнота понимания текста перевода в большей степени зависит от знания читателем соответствующего культурно-исторического контекста.

События новеллы Ги де Мопассана «Пьеро» разворачиваются в период 19 века, когда еще было заметно классовое расслоение населения по социальному статусу. Этот период и состояние, взаимоотношения в обществе анализируются в предисловии к сборнику новелл [7,с.18]. Вся новелла будто представляет собой интерпретацию этого понятия художественными средствами, тем самым полнее выражая его основную идею. Приведем далее несколько отрывков, иллюстрирующих данный тезис. «Mme Lefèvre était une dame de campagne, une veuve, une de ces demi-paysannes à rubans et à chapeaux à falbalas, de ces personnes qui parlent avec des cuirs, prennent en public des airs grandioses, et cachent une âme de brute prétentieuse sous des dehors comiques et chamarrés, comme elles dissimulent leurs grosses mains rouges sous des gants de soie écrue». [7,с.20] – «Г-жа Лефевр, деревенская дама, вдова, была одной из тех полубарынь-полукрестьянок в лентах и шляпках с оборками, одною из тех особ, которые ма-нерно коверкают слова, чванно держатся на людях и под смехотворными шутовскими манерами скры-вают свою животную сущность, точь-в-точь так же, как прячут свои красные ручищи под перчатками из небеленого шелка» [3,с.28].

«Elle avait pour servante une brave campagnarde toute simple, nommée Rose» [7,с.21] – «У нее была прислуга, честная простая крестьянка по имени Роза» [3,с.28]. «Les deux femmes, interdites, se regardaient; et Mme Lefиvre prononзa d’un ton aigre: «Je ne peux pourtant pas nourrir tous les chiens qu’on jettera lа dedans. Il faut y renoncer» [7,с. 21] – «Женщины в замешательстве переглянулись, и г-жа Лефевр сказала с досадой:

– Не могу же я, однако, кормить всех собак, которых туда побросают! Придется от этого отказаться» [3,с.28].

Далее мы остановимся на тех моментах новеллы, понимание которых требует совершенно конкретного знания культурно-бытовых реалий, т.е. предполагает определенный уровень энциклопедической компетенции адресата. «Les deux femmes habitaient une petite maison а volets verts, le long d’une route, en Normandie, au centre du pays de Caux» [7,с. 24] – «Женщины жили в домике с зелёными ставнями у самой дороги, в Нормандии, в центре области Ко» [3,с.27]. Отметим также, что название провинции переведено при помощи транслитерации, звучит оно так, как мы привыкли называть её в России – Нормандия, что же касается переводческого приема относительно названия области, то здесь переводчик использует транскрипцию, удачно передавая не только неискаженную форму звучания данного имени собственного, но и демонстрируя нам знание норм французской орфоэпии эпохи создания новеллы. «Que feraient-elles d’un gros chien! Il les ruinerait en nourriture. Mais un petit chien (en Normandie, on prononce quin), un petit freluquet de quin qui jappe» [7,с.22] – «На что им большая собака! Разоришься на один прокорм. Нет, им нужна маленькая, брехливая собачка, которая бы только тявкала» [3,с. 26]. В данном случае переводчик опускает пояснение в скобках, так как не считает нужным передавать читателю информацию об особенностях произношения слова «собака» (chien,m) – прим. авт. в Нормандии 19 века. Как мы видим, это не нарушает смысла повествования и не становится причиной появления лакун в декодированном тексте.

В следующем примере автор отсылает читателя к известному всем обычаю, который был связан с подаянием милостыни и выражал способность жителя Франции того времени сострадать чужим бедам, помогать обездоленным и больным людям во имя веры в силы Всевышнего. «…car elle était de cette race parcimonieuse de dames campagnardes qui portent toujours des centimes dans leur poche pour faire l’aumône ostensiblement aux pauvres des chemins, et donner aux quêtes du dimanche» [7,с. 28] – «… ведь она была из той породы скопидомных деревенских дам, которые всегда носят в кармане несколько сантимов, для того чтобы лицемерно подавать милостыню нищим на дорогах и класть по воскресеньям в церковную кружку» [3,с. 22].

В заключение отметим, мысль, что переводчик может взять на себя смелость вообще не передавать то, что точно не будет воспринято дабы не нарушать границ возможного при переводе, считается нами весьма спорной [1,с.185], потому что подобное отношение к процессу перевода вообще может повлечь за собой возникновение неверной, а порой комичной визуальной картины в сознании читателя.

«Dès que Rose s’aperçut du larcin, elle courut prévenir Madame, qui descendit en jupe de laine» [7,с.28] – «Как только Роза заметила покражу, она тотчас же побежала сообщить об этом хозяйке, и та спустилась в сад в одной шерстяной юбке». [3,с. 23] При прочтении данной переводной фразы нам представляется зажиточная крестьянка, одежда которой состоит только из одной шерстяной юбки. В подобных случаях переводчику стоит прибегать к внетекстовым комментариям (в публицистических текстах возможны и внутритекстовые), чтобы, по выражению И.С. Алексеевой, расширить горизонты восприятия реципиента [1,с.183]. Но самым лучшим переводческим решением стал бы процесс поиска соответствующего эквивалента, наиболее полно описывающего событие или личность. Так, мы бы рекомендовали подобрать для en jupe de laine такие варианты, в которых отсутствует количественное числительное «один/одна», ограничивающее рамки адекватного восприятия перевод-ного текста реципиентом: в шерстяной юбке; в ночном одеянии, из под которого была видна шерстяная юбка, той холодной ночью она надела ещё и шерстяную юбку, в теплой юбке под ночной рубашкой.

Литература: 

1. Алексеева И.С. – Введение в переводоведение, – М.:Академия – 2012. – 355 с.

2. Бодрова-Гоженмос Т.И. – Интерпретавтивная теория перевода:основные положения, понятия и дефиниции [Текст]/Т. И. Бодрова-Гоженмос//Социокультурные проблемы перевода. Вып.7, часть 1. Воронежский госу-дарственный университет, 2006. – с. 42–51.

3. Ги де Мопассан. Собрание сочинений в 10 тт. Том 2. МП «Аурика», 2010.

4. Комиссаров В.Н. – Современное переводоведение. – М.,ЭТС, 2004. – 187 с.

5. Попова О.И. – Западный опыт обучения устному переводу в системе отечественного образования [Текст] / О.И. Попова // Социокультурные проблемы перевода. Вып.8. Воронежский государственный университет, 2008. – с. 465–471.

6. Эко Умберто. – Роль читателя. Исследования по семиотике текста [Текст] / Умберто Эко – М.: РГГУ, 2007. – 495 с.

7. MAUPASSANT, Guy de: Pierrot, – SAISIE DU TEXTE: Bibliothèque municipale – B.P. 216–14107.