К истории торговых и культурных связей древней Руси с арабским востоком

Автор: Автор: Федоренко Сергей Александрович

ГБПОУ «Академия транспортных технологий», Санкт-Петербург

В VII-VIII веках у славян завершилось формирование племенных объединений, и они расселились на огромной территории Восточно-Европейской (Русской) равнины. Большие пространства расселения славян постепенно пронизывались торговыми путями с севера Европы на юг (в Византию через её колонию в Крыму Херсонес) и на юго-восток (через Волжскую Болгарию и Хазарию на Арабский Восток). Эти торговые пути мы знаем как «из варяг в греки» или «из варяг в хазары» (или «из варяг в арабы»). На тех путях в пределах создающегося Древнерусского государства возникали крупные торгово-ремесленные поселения, среди которых Киев, Ладога (нынешняя Старая Ладога) и Новгород (точнее то поселение на территории Городища, по отношению к которому, возможно, и стал новым городом появившейся в Х столетии Новгород).

Любопытно, что в арабских источниках IX века – сочинениях Ибн-Хаукаля и Ал-Идриса – упоминается «город Салау», «город Слава». Ещё крупнейший советский археолог Михаил Каргер предположил, что так называли Городище (новгородское).

Г.М. Штендер писал: «Может быть, с этим его наименованием связано название Славенского конца Новгорода – района древнего города, ближе всего расположенного к Городищу и соединённого с ним дорогой, которая в пределах города называлась Славной улицей, самой старой из городских улиц».

Упоминаемые нами арабские авторы, такие как Ибн-Хордадберг, Аль-Истархи, Аль-Истархи, Аль-Масуди и другие не только отмечают участие русских купцов в восточной торговле, но и раскрывают характер этой торговли, говорят о торговых путях и о номенклатуре продаваемых и покупаемых товаров. Изучив  эти документы, крупный советский и современный украинский историк П. П. Толочко пишет: «Из их свидетельств явствует, что Русь в торговых связях с Востоком выступает активной стороной».

Что касается номенклатуры продаваемых русскими купцами товаров, то со стороны русичей она не изменялась в течение всего периода существования торгового пути «из варяг в арабы(хазары)». По свидетельству Ибн-Хордадибега, писавшего в 40-х годах IX века, русские купцы вывозили меха белок, чернобурых лисиц и мечи из самых крайних пределов славянства к Каспийскому или Чёрному (Русскому) морям для дальнейшего движения на Восток. Из упомянутой номенклатуры русских товаров в начальный период возникновения торговли (VIII век) необходимо было исключить мечи, так как славяне не умели их тогда производить и приобретали их себе у скандинавов (славяне Севера) и у византийцев Крыма (поляне).

Очень важным источником для понимания торговых связей Руси с арабским Востоком являются археологические материалы. Нумизматический материал из арабских стран найден во всех крупных торгово-ремесленных поселениях на восточных торговых путях, но больше всего его в Киеве: там обнаружены целые клады монет, иногда из нескольких тысяч экземпляров, отдельные экземпляры найдены и в погребениях. По литературным данным, общее число арабских монет, обнаруженных в Киеве, составляет около 11 тысяч. Безусловно, это лишь остаток от тех монет, что попали из арабских стран в Киев. Когда после эпохи князей Владимира Святого и Ярослава Мудрого наступил безмонетный период, то масса восточных монет была переплавлена в слитки, то есть монеты превратились в монетные гривны. В XIX веке немалое количество найденных древних монет оказалось в плавильных котлах киевских ювелиров. По годам чеканки арабские дирхемы относятся к периоду с VIII по X век. Из них больше всего монет приходится на конец IX – начало X века.

Во время археологических раскопок в Киеве было обнаружены не только монеты, но и вещи восточного происхождения, прежде всего пастовые гладчатые бусы, золотые запястья, серебряные пластинчатые браслеты, круглые чернёные подвески, бронзовые курильницы и т.п. Датировка этих вещей пока ещё не разработана, но ввиду их нахождения в кладах монет VIII-X  веков в составе погребального инвентаря киевского некрополя этого времени. Поэтому можно предположить, что эти артефакты поступили в Киев одновременно с потоком восточных монет в VIII - X веках.

Ещё первые исследователи арабских монет были уверены, что восточные монеты и вещи попали в Киев в результате торговли, которая завязалась с VIII века. С этим мнением согласен блестящий российский исследователь археологических памятников Древней Руси профессор В.Л. Янин. Этот взгляд в середине 70-х годов ХХ века подвергал решительной критике упоминаемый нами М.К. Каргер. По его мнению распространённое убеждение, что киевские клады восточных монет относятся к периоду с конца VIII до начала X века, не соответствует действительности. Никаких кладов VIII и даже IX веков в Киеве не было обнаружено. Все они зарыты в первой половине Х века. На это же время приходится и установление прочных связей Киева со среднеазиатским Востоком.

П. Толочко полагает, что в определении торговых связей Киева с арабским миром совершенно невозможно исходить из того, когда монеты были зарыты в землю. Археология мало знает кладов, состоящих из единовременных монет. В основном же это сокровище, собиравшееся на протяжении длительного периода, нередко нескольких столетий. П. Толочко отмечает: «Куда более важно узнать, какой период охватывают монеты. Анализ состава кладов показывает, что в каждом из них есть монеты VIII - X веков. В такие же хронологические рамки укладываются и монеты, найденные в погребальном инвентаре могильника в рамках культурных слоёв Киева. Без признания наличия налаженных торговых связей столицы Руси с Востоком в VIII – X веках подобная закономерность нумизматических находок не может быть объяснена».

П. Толочко приходит к выводу, что Киев был одним из первых восточнославянских городов, вступивших в торговые связи со странами Востока, и начало этих связей приходится на 2-ю половину VIII века, расцвет – на конец IX – начало X века, а затухание – на середину Х века. В Киеве практически нет восточных монет, датированных второй половиной Х века и более поздним периодом.

Не менее значимой для развития торговых отношений с Востоком была и упоминавшаяся нами Ладога, возникшая в низовьях Волхова при впадении в него речки Ладожки в первой половине VIII века. В момент возникновения это было небольшое укреплённое поселение, которому позже было суждено сыграть большую роль в истории Русского Севера. Это поселение основали скандинавы (свеи с Аландских островов) и названо ими Альдейтьи. Стали селиться в Альдейтье и славяне. Археологи обнаружили как скандинавские инструменты кузнеца, так и славянскую керамику «ладожского» типа. Это говорит о том, что славянские женщины с самого начала жили в этом поселении, будучи замужем за скандинавскими мореходами.

Альдейтья оказалась втянутой в междусобную борьбу викингов (варягов) между Харальдом Боезубом и Сигурдом Кольцо, в которой участвовали и славяне.

Около 765 года Альдейтья была взята и сожжена. С этого времени уже начинается история Ладоги с преимущественно славянским населением. Появляются в Ладоге славянские выходцы с Левобережья Днепра (найдены украшения из сплавов олова типично левобережноднепровского типа). По сведениям «Сага о Скъёльдунгах» Харальд для противодействия словенам Рёгволда, союзника Сигурда, призвал на помощь крпвичскую рать, среди которой были киевляне. Сборная славянская дружина закрепилась в Ладоге.

Междусобица варягов завершилась Бравалльской битвой (около 770 года), в которой победу одержал Сигурд, сын славянского княжича Рандвера. Союзники Сигурда – словене – изгнали киевлян и кривичей из Ладоги. После этого в Ладоге развернулись события, имевшие важнейшее значение для истории европейского Севера. На основе археологических данных С. Алексеев реконструировал события следующим образом: «Отвоевав Ладогу, словене получили от побеждённых какие-то сведения о богатстве южных земель, - прежде всего, Хазария. Данные о торговых операциях хазарских и арабо-персидских купцов на Волге могли и ранее доходить до Поволховья через восточных финнов. Теперь словене, чьи крайние восточные выселки уже достигали волжских верховий, проявляют инициативу в налаживании связей с Востоком. Результат не замедлил сказаться.

Первой, на «разведку», прибыли в Ладогу по Волге и Волхову компания мастеров-стеклоделов из прикаспийских областей. Этим искателям наживы в землях северных «варваров» двигал трезвый расчёт. Высокий спрос славянской знати на стеклянные изделия был хорошо известен по опыту Поочья и Левобережья Днепра. Ладога открывала как будто возможность общения сразу со множеством неведомых северных племён. Желая перетянуть восточную торговлю с Оки, словене стремились представить свой вик в наилучшем свете. Естественно, что производство товара на месте резко повышало прибыль.

Уже в 780-х годах на месте бывшей кузницы и «кухни» временных захватчиков выстроили стеклодельную мастерскую. В ней стекло варили пришлые мастера по персидской технологии. Для варки стекла использовали золу солончака, регулярно подвозимую из хазарской степи по Волжскому пути. Успех первого предприятия открыл путь торговле с Востоком. Словенской племенной верхушке удалось нацелить восточных купцов в выгодном себе направлении. Уже в конце восьмого века значение Волго-Окского пути несколько снижается, а по Волхову торговля идёт всё оживлённее. Из восточных стран в Хазарии поступают стеклянные и сердоликовые бусы и лунницы «салтовских» типов – арабское серебро. На него обменивали вымененную на стеклянные бусы пушнину, что могло приносить фантастические прибыли, до десятикратных, прибыли торговцам».

Славяне Ладоги в отличии от своих сородичей с юга быстро оценили денежное обращение, и словене, и варяги, полюбили серебро как драгоценный металл. После знакомства с арабской монетой серебро быстро превратилось в общий эквивалент. Причём монету брали не ради номинала, а оценивали на вес. В этом отношении столь же ценились местные серебряные шейные гривны. Именно «гривной» позже стали называть денежную единицу Руси. В Полужье обнаружен клад из таких гривен восьмого века, а в Ладоге – первый на Севере клад арабских дирхемов, датируемый по младшей монете временем после 786 года.

Большая часть привезённых стеклянных бус оседала по соседству с Ладогой – в Любше, но Ладога являлась производственным и собственно торговым центром – и в этом было её очевидное преимущество. Вскоре сами ладожские купцы (славяне и варяги) стали отправляться на Восток за серебром, желая перехватить у чужеземцев их торговые сверхприбыли. Они начинали как посредники ладожских стеклоделов в их связях с партнёрами-соотечественниками.

С.Алексеев замечает, что «при этом пушнина скупалась у получившей её в качестве дани любшинской знати за то же самое стекло, гораздо более дешёвое в серебряном эквиваленте. Стекло доставлялось Любше, а серебро – Ладоге. Так экономически крепла Ладога вместе со своим купечеством. Действия словенской знати и её скандинавских партнёров по налаживанию торговли с Востоком имели революционное влияние на судьбы всей Северной Европы. Это стало экономическим переворотом, открывшим новую эпоху: торговый путь «из варяг в арабы» заработал на всём своём протяжении. В считанные годы после славянизации Ладоги и открытия Волжского пути восточное серебро поплыло не только в низовья Волхова,но и за Балтийское море. Восток нуждался в разных товарах Севера и с радостью за них платил любым народам. Всё новые и новые племена вовлекались в денежное обращение, что обогащало волховских купцов и аристократов. Их главным торговым агентом в Скандинавии выступал сам верховный конунг датских, ютских и свейских племён Сигурд.

Раньше всего (с 780-х годов) арабское серебро через Ладогу принимали вики Восточной Швеции. Свейская Бирка быстро превратилась в главный центр восточной торговли. По сравнению с ней менее значимым центром стал Готланд.

Помимо скандинавов вторым направлением внешних связей в последние десятилетия VIII века оказывается южный берег Балтики, а именно низовья рек Одры и Лабы. Ничего удивительного, так как оттуда некогда вышли предки волховских и ильменских словен. И ободричи, и руяне, и велеты включились в оборот восточного серебра с той же лёгкостью, что и скандинавы.

Таким образом, в новую систему торговли оказались втянуты и юго-западные, и северо-западные берега Балтики. Центральными звеньями этой торговли являлись Любша и Ладога.

Почему прекратилось поступление арабских дирхемов в Киев, как и в другие восточнославянские центры? Объясняется это тем, что на Востоке резко изменилась политическая обстановка. Попробуем проследить за тем, что происходило на её восточных и южных границах Руси с середины VIII до середины Х столетия.

В начале VIII века на просторах от Великой Степи до гор Дагестана раскинулась территория могущественного Хазарского Каганата. Расселение племён волынцевской культуры в верховьях Северного Донца и в верховьях Дона, да и алано-болгарских племён произошло на условиях их союза и данничества по отношению к хазарам. Без этого покровительства хазар движение славянства на юго-восток было бы невозможно. Однако в дальнейшем эта зависимость стала казаться славянам всё более тягостной, тем более, что Каганат начали потрясать внутренние кризисы и войны с Арабским Халифатом.

Арабы хотели навязать хазарам ислам (и даже один раз навязали, но не на долго), но верхушка склонялась к иудаизму, который позволял сохранять независимость как от византийцев, так и от арабов. В течение VIII века правящая верхушка Хазарии была обращена в иудаизм. Это способствовало развитию культуры и ремёсел в городских центрах Каганата, но ещё более оторвало знать от кочевой массы хазар.

Киев возглавил борьбу славян с Хазарским Каганатом, но хазары собрали силы и отправили против славян войско во главе с полководцем-иудеем «досточтимым Пейсахом», который нанёс славянам тяжёлое положение и снова наложил дань. С этими событиями можно связать появление в восточнославянском фольклоре былинного еврейского богатыря Иеруслана Лазаревича.

Стремление хазар на Запад известный славист С.В. Алексеев объясняет как религиозными, так и сугубо экономическими причинами. Он пишет: «С одной стороны, вдохновлённые обращавшими их дагестанскими иудеями, кочевники стремились навстречу своей потерянной «родне» - западноевропейским и балканским евреям. С другой стороны, уже в IX веке через Поднепровье прошёл торговый путь, связавший поволжское и кавказское еврейство с западными сородичами. Он сыграл немалую роль в экономическом развитии Хазарии и соседних земель».

Славяне Подонья платили дань Хазарии и поставляли воинов на службу кагану. Их дружины обеспечивали тыл хазарского войска в начавшейся в 730 году войне с Арабским Халифатом. В этой войне каганат потерпел сокрушительное поражение, а арабский полководец Марван бен Мухаммад дошёл аж до славянских поселений на Дону и до соседних славянских земель, разорил их, уведя с собой в плен 20 тысяч славянских семей.[3, 369] Это было, видимо, единственное в истории боевое столкновение славян с арабами. После этого поражения каганат потерял значительную часть своих владений в Дагестане и хазарская верхушка во главе с каганом на какое-то время приняла ислам.

Теперь обратимся к монографии С.А. Алексеева «Славянская Европа V-VIII веков», где он рассказывает о дальнейшей судьбе захваченных арабами славян: «20 тысяч захваченных славянских семей Марван угнал в Закавказье и расселил на землях Грузии. Вскоре славяне, которых держали на положении посаженных на землю рабов, подняли восстание. Они убили назначенного арабами «начальника» и пытались бежать на родину. Марван с войском нагнал их и многих перебил. Оставшихся он переселил на ромейскую границу, в Сирию и Армению. Часть он поселил в Иссе на юго-востоке Малой Азии, вперемешку с другими «неверными» - персами и арабами-христианами из Набатеи. В этих местах уже жили южные славяне, и пригнанные с севера сородичи смешались с ними. Расселённые для укрепления рубежей Халифата сирийские славяне пользовались большой свободой. Часть их приняла ислам и постоянно служила халифам с оружием в руках. Из их среды назначались даже правители пограничных крепостей.

В 755-757 гг. сирийские славяне оказались втянуты в междусобицу, разгоревшуюся в Халифате. В 755 г. мятежный полководец Абу Муслим, разгромив при Нисибине войско халифа Мансура, «убил многих». В основном ими оказались сражавшиеся за новую династию Аббасидов без охоты славяне и жители Антиохии. Затем уже сами славяне выступили против Аббасидов открыто. В 757 году одержавший верх в гражданской войне Мансур отправил против мятежных славян своего сына Мухаммада ал-Махди. Центром сопротивления оказался Исс, а славяне – главными зачинщиками. Захватив город, Мансур переселил его разношёрстных жителей на север Сирии, в ал-Масиссу. При этом, впрочем, добиваясь искренней покорности, он возместил им потери.

О дальнейшей истории славян, оставшихся после арабского нашествия на Дону, из письменных источников ничего неизвестно. Однако археология свидетельствует, что славянское население Подонья продолжало увеличиваться за счёт пришельцев из различных славянских земель».

В первые десятилетия VIII века шло переселение славян в верховья Оки. Первые славяне Поочья представляли из себя небольшой «род», принёсшие с собой некоторые традиции подражания культуре волынцевской керамики. В дальнейшем славянское население Поочья росло – не только за счёт естественных демографических причин, но и за счёт новых переселенцев с юга. В итоге первоначальный «род» разросся в племенной союз. Поскольку главу осевшего на Оке «рода» звали Вятко, то и племенной союз получил наименование «вятичей». Летописное предание, которое вошло в «Повесть временных лет», называют Вятко выходцем из «Ляхов» и братом Радима, предка соседних радимичей, «севших» на Соже. С. Алексеев подчёркивает, что этому летописному свидетельству не стоит верить. Он отмечает, что легенда о братстве родоначальников вятичей и радимичей родилась только в XII веке из-за «братского» союза соседних племён.

Вятичи мирно ассимилировали коренное население верховьев Оки – галиндов (восточные балты), унаследовав от них курганный обряд погребений.

В итоге вятичи уже в VIII веке заняли верхнее течение Оки от истоков до района впадения Угры, а славянские переселенцы с Дона в том же веке достигли Рязанщины и продолжили своё движение вниз по Оке, слившись позже с вятичами.

Во главе вятичей стоял общий верховный князь, ведущий своё преемство от Вятка, были также и вожди отдельных небольших племён. С VIII века посреди некоторых гнездовий вятичских сёл строились укреплённые грады, которые могли быть как резиденциями вождей, так и убежищами от врагов. Большие размеры, длительность существования сёл и мирная ассимиляция балтийских племён указывают на развитые способы земледелия у славян-вятичей, но у них же было развито и ремесло, о развитии которого говорит обнаружение на наиболее изученном вятическом селище Лебёдка сыродутного горна.  Вятичские мастера работали и с железом, и с цветными металлами (гончарный круг, правда, им был неизвестен). Керамику вятичи производили лишь лепную.

Но самое главное для нас то, что по вятичской земле проходил торговый путь «из варяг в хазары», связывающий восточных славян с Поволжьем, Кавказом, арабским Востоком. По Волге и Оке поступали многие престижные ценности, которые оседали в руках северской и дулебской знати, но часть из них оставалась вятичам. В вятичских курганах обнаруживаются, например, стеклянные бусы, в том числе мозаичные, происходящие с Кавказа. Славяне за предметы роскоши могли расплачиваться богатствами своей земли – пушниной. Волго-Окский участок пути «из варяг в хазары» пытались курировать хазары, но никаких признаков их власти над вятичами в VIII веке не обнаружено. Хазары могли совершать на вятичей набеги, для защиты от них строили грады и занимали старые брошенные земляные городища.

В погребальных курганах вятичей находили предметы убранства – стеклянные и сердоликовые бусы, железные пряжки, украшения из меди и бронзы восточного происхождения.

Политическая обстановка на Востоке резко изменилась в ходе войн киевского князя Святослава Игоревича с Хазарским каганатом, Болгарией и Византией. В 965 году князь Святослав разгромил Хазарский каганат. Союзники Святослава кочевникн-гузы после ухода русских ещё несколько лет разоряли хазарские земли. Хазары обратились за помощью к правителю Хорезма – хорезмшаху. Он согласился помочь, если хазары примут ислам. Правители Хорезма, очевидно, пошли на это, ибо арабский историк ал-Макдиси писал в конце Х века, что жители хазарской столицы Итиля в большинстве своём больше не исповедуют иудаизма. Так, под влиянием внешних обстоятельств хазары повторно приняли ислам.

В 985 году великий князь Киевский Владимир Святославич, заключив союз с гузами, вновь напал на хазар. На этот раз Хазария окончательно была разгромлена и перешла во власть кочевников – гузов и кипчаков (половцев), которые перерезали торговые пути на Восток. Киевская Русь переориентировала свои торговые интересы на Запад и Юг. Тем более, что арабскому серебру нашлась замена чешским серебром.

Литература:

1. Каргер М.К. Новгород. Художественные памятники   XI-XVII  веков. -  Л.: Искусство, Ленинградское отделение, 1980.

2. Толочко П.П. Древний Киев. -  Киев: Наукова думка, 1976.

3. Алексеев С.В. Славянская Европа V-VIII веков. - М.: Вече, 2009.

4. Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до конца первой половины I тысячелетия. Под общ. редакцией академика Б.А. Рыбакова. - М.: Наука, 1993.

5. Седов В.В. Восточные славяне в VI-XIII веках. - М.: Наука, 1982.